Анни Лейбовиц. Жизнь фотографа. 1990–2005

Женщина, которая была главным фотографом журнала Rolling Stone в его лучшие времена; женщина, ставшая личным фотографом одноименной рок-группы; женщина, много лет создававшая фото для обложек Vanity Fair; наконец, женщина, сфотографировавшая обнаженного Джона Леннона за несколько часов до его убийства – Анни Лейбовиц привезла в Петербург более ста своих лучших работ.

В семидесятых она была фотографом журнала Rolling Stone и ездила в многомесячные турне с одноименной рок-группой (после чего ей пришлось лечиться от наркозависимости – такой сильной, похоже, была степень вовлеченности в жизнь коллектива). Ее снимки не только стали классикой фотографии, но и изменили подход к фоторепортажу вообще: никому до нее не приходило в голову снимать, например, как рок-звезды нервничают за кулисами перед выходом на сцену. Несколько лет спустя она сделала знаменитую фотосессию с Джоном Ленноном и Йоко Оно, где обнаженный Джон в позе эмбриона обнимает одетую в черное Йоко. Та фотосессия стала для Джона последней (выстрелы Марка Чепмена раздались буквально через несколько часов), а та фотография была официально признана лучшей журнальной обложкой в истории RS. Еще несколько лет спустя Анни переходит из RS в Vanity Fair, прекрасно уловив дух эпохи: золотое время рок-н-ролла закончилось, началась эпоха гламура и глянца.

Ее работы всегда узнаваемы: простая портретная съемка для нее скучна, она придумывает историю для каждого из своих героев (а ее моделями были, кажется, все знаменитости Америки!). Она превращала своих моделей в персонажей диснеевских мультфильмов, сажала Вупи Голдберг в ванну с молоком, убеждала Деми Мур сняться на девятом месяце беременности (ту обложку Vanity Fair потом назовут «безнравственной») и даже уговорила Елизавету II снять перед съемкой корону, чего с королевой не случалось на фотосъемках ни до, ни после.

Для фотовыставки «Жизнь фотографа. 1990-2005» Анни выбирала снимки сама. Сама же она и привезла их в Эрмитаж. «Знаете, я сейчас переживаю один из лучших моментов своей жизни. Просто невероятно, что я сижу в Эрмитаже... Историю России тут кожей ощущаешь. Тут тебе и Зимний дворец, и революция, и блокада Ленинграда, и перестройка — русские люди через такое прошли, американцам и не снилось. У нас все проще. А вы как будто заново родились и не понимаете, что делать, кому верить. Мое сердце принадлежит этой стране. Какое у вас искусство, музыка, танец!» - заявила она в интервью журналу «Афиша» и даже высказала желание поснимать спектакли Мариинского театра.